"Большинство тех, кто достаточно умен, чтобы понять и полюбить работы импрессионистов, слишком бедны, чтобы покупать их", — сказал когда-то Винсент Ван Гог, предугадав, таким образом, свою судьбу. Непризнанный при жизни, порицаемый за буйство своего характера и к концу жизни отвергнутый практически всеми, сегодня он один из самых знаменитых художников мира, представитель постимпрессионизма, чьи нервные и смелые мазки ярких красок узнаваемы даже теми, кто к искусству имеет очень отдаленное отношение. Начало его карьеры ознаменовано всепоглощающей любовью: к Богу, к людям, к природе, — и эта любовь приобретала в нем самые разнообразные формы. "Надо понять определяющее слово, содержащееся в шедеврах великих мастеров. Им окажется Бог". Однако религиозность далеко не основополагающая черта характера и творчества Ван Гога. Как и для многих пророков Ветхого Завета, для художника оставалось загадкой, зачем же нужны церкви, когда весь мир, вся Земля — церковь моя? С невероятным воодушевлением Винсент Ван Гог наделял душой каждую вещь, каждый предмет, встреченный им; для него пейзажи и натюрморты практически одно и то же, ведь каждый из написанных им в помещении подсолнух в его воспаленном сознании живой и особенный. "Я настолько чувствую эмоции, которые передает природа, что порой не могу выдержать этого и падаю в обморок", — поведал однажды художник.
Dolce & Gabbana
Rodarte
Исповедовавший в разные периоды своего творчества принципы реализма и импрессионизма, художник никогда не следовал их догмам слепо, предпочитая корректировать основополагающие идеи этих течений в соответствии с собственным видением. Примером такого симбиоза могут послужить "Едоки картофеля": для написания картины Винсент Ван Гог, наступив на горло собственной абсолютной любви к написанию картин на пленэре, сделал предварительные зарисовки дома крестьянской семьи, запечатлев голову каждого из едоков, детали мебели и столовой утвари. Завершена картина была в студии художника, и сам он позднее назвал ее ключевым полотном того, переходного, периода в своем творчестве. Однако затем импрессионизм начинает все больше и больше поглощать молодого художника — это слияние особенно заметно в серии с цветами, среди которых и знаменитые подсолнухи, и в пейзажах, где Ван Гога все больше и больше начинает захватывать работа с цветом. Во время работы над серией, посвященной мостам Аньера, Винсента буквально захлестывали чувства, эмоции и оттенки. "В Аньере я видел больше красок, чем когда-либо раньше", — признался он. Если сравнивать с теми же "Едоками картофеля", палитра, которой пользовался художник, стала куда светлее и ярче, будто готовя платформу для тех насыщенных, свирепых и смелых цветов, которыми запомнятся последние годы творчества художника.
Ashish
Rodarte
В какой-то момент Винсента Ван Гога настигло помешательство — увы, наверное, когда ты с болезненной четкостью ощущаешь мысли и чувства цветов, такой исход неминуем. Художник ложится в лечебницу Святого Павла, где ему все же позволяют писать на пленэре. Объяснение этому разрешению дает сам Ван Гог: живопись — это панацея от сумасшествия, которая, к сожалению, дает лишь временный эффект. "Но я очертя голову накидываюсь на работу, и вот результат — мои этюды. Само собой разумеется, таким путем я стану не тем, чем должен бы стать, а лишь еще немного более одержимым. Раньше я в меньшей степени чувствовал себя художником, но теперь живопись становится для меня такой же отрадой, как охота на кроликов для одержимых, — они занимаются ею, чтобы отвлечься". Тем не менее именно тогда его нервное напряжение и связь с собственной кистью становятся все более абсолютными, и динамичные мазки, яростные пучки, зигзагообразные узоры обосновываются на его полотнах до конца жизни — именно в этот период и была рождена, например, "Звездная ночь". И здесь художник вновь доказывает какие-то пророческие навыки, присущие ему: будто чувствуя скорую смерть, он пишет оливковые деревья с пугающе искореженными, будто в агонии, ветвями, кипарисы, и неистовство штрихов сравнимо лишь с неистовством цветов. Глядя на такое богатейшее, как духовно, так и физически, наследие, гадать, чем же Винсент Ван Гог так подкупил дизайнеров, не приходится. Кто-то, как Dolce & Gabbana, берет из его работ прямые цитаты, кто-то, как Dior, соглашается с художником в том, насколько тонки и прекрасны японские гравюры ("Нервы японца тоньше, а восприятие проще", — считал Ван Гог), а кто-то, как Yves Saint Laurent образца 60-х годов, создает собственные полотна на ткани.
Yves Saint Laurent
Dior
Dior
Carolina Herrera
