Искусство выпивать: Антон Кораблев

Выпивка — это вопрос "культурной дозы", а пить можно все, на что графин стоит. Если речь заходит об алкоголе, то в 66 % случаев я предпочитаю миссионерскую позу — ледяной егермейстер в лошадиных дозах, пока на горизонте хайвея не замаячит носорог, как у Оливера Стоуна в "Диких пальмах". Единственное, я категорически не приемлю пиво, шампанское и крепленое вино — от крови Христовой у меня в ушах стоит малиновый звон, словно помазанец божий на спидах молотит по хрустальной наковальне.

Утреннего похмелья у меня не бывает, потому что я с умом подхожу к вопросу и всегда взываю к духу самого известного романа Жан-Поля Сартра — это обязательная часть моего ритуала. Я бы даже сказал, что ради этого "вызывания Сартра" вся дискотека и затевается, — я очень люблю чувство "легкого недомогания", когда из последних сил плетешься к кровати, с криком "Кавабанга!" падаешь вниз лицом и тут же проваливаешься в колодец сна.

Намедни мы c моим фронтовым товарищем Тихоном Кубовым отмечали выход эпик-сингла Goon Gun: начали разогреваться под неоновыми экранами на Юго-Западной, а закончили на коленях у Михаила Круга в Твери. Последний раз я так хорошо "зачитывался", наверное, в классе девятом. Чисто линчевская история: как мы попали к памятнику мэтра, хоть убей — не помню. Но у медали и другая сторона имеется — может быть, лучше и не вспоминать подробности, которые потом будет невозможно забыть.

Пить ночью или днем — нет никакой разницы. Главное — где и с кем. Вот правдивая история: три года назад мы с Мишей Цыганом, одним из основателей "Метрополя", заглянули в Киев, и мой лучший друг (и коллега по проекту Angel Dust Dealers) Максим Бевз провел нам экскурсию по Байковому кладбищу. Максим — смышленый парень и знает, что самые лучшие тусовки не в клубе, а на кладбище. Мы бродили среди надгробий, читали эпитафии (искали слоган перед запуском "Метрополя") и не на шутку проголодались — на кладбищах всегда просыпается зверский аппетит. Мы сходили за провиантом, взяли пару бутылок виски и вернулись обратно — присели на скамейку у могилы какого-то деда-академика, типа поминаем, да так увлеклись, что обошли еще могил тридцать, поздравили всех ветеранов, а потом добрались до Леси Украинки и выдавали себя за ее родственников. Теперь такие посиделки превратились в традицию.

"Градус понижать нельзя" — да, это мой принцип, но, видать, в этом вопросе я человек не слишком принципиальный. Работаю как какой-то провинциальный диджей — мешаю все со всем, без учета темпа и стиля.

Если в коктейле есть пара капель ангостуры, то его даже трубочка не портит.

Культа алкоголя у нас в семье не было и никто на этом не заострял внимание. Родители меня вообще взращивали в очень либеральной атмосфере. Перед школой, например, мне захотелось научиться курить, потому что это было круто, а в первый класс нужно было идти подготовленным — я подошел к маме и сказал: "Я хочу начать курить!". Мне дали, как сейчас помню, длинную ментоловую сигарету More из мягкой пачки и я чуть не умер, но докурил (очень хотелось выбросить окурок с балкона кому-то на голову). Запретов никаких не было — никто не прятал от меня содержимое бара под замком, и первое, что я самостоятельно откупорил в возрасте девяти лет — это ликер "Блю Кюрасао", очень бутылка нравилась. 

Кто-то с задором натирает глотку горючим, чтобы стимулировать творческую потенцию, но со мной это не работает. Понимаешь, бывают дни, когда мне даже лень встать с кровати, чтобы сходить в туалет, а идеям все равно — они истошно пищат и скребут когтями где-то внутри черепной коробки и становится так невыносимо, что вскакиваешь как ужаленный, лишь бы опорожнить голову и избавиться от этой какофонии мыслей. И алкоголь для меня — гарантированная привилегия ни о чем не думать и возможность на какое-то время унять зуд до "ученой" пустоты в глазах. Например, когда мы с моим коллегой Александром Павловым собираемся на всенощный консилиум, то начинаем, как правило, с обсуждения Дэвида Фостера Уоллеса, а после бутылки Jameson переходим на уровень выше — молча смотрим "Дневник Бриджит Джонс" или "Джерри Магуайера".

Самое экзотическое спиртное, которое мне доводилось пробовать, — "амброзия" под брендом ректора Поплавского и по фирменной рецептуре его матушки, дай ей Бог здоровья. Этим живительным напитком мы угостились лет десять назад, и я даже купил тогда пару бутылок в свою личную коллекцию — некоторые коллекционируют алкоголь, привезенный из Перу или Колумбии, и потчуют им своих гостей, а я собираю отборнейшую дрянь, которую даже нюхать опасно, не то что пить. Мне нравится сама идея бара, содержимое которого пить нельзя. Я не уверен, продают ли еще эту штуку, но это было нечто: ядовито-бриллиантовая на вид жидкость, как тройной одеколон, от которого даже комары дохнут, а на вкус — ну чистый Ardbeg из слез и крапивы. Подозреваю, что после ящика такого зелья, Ван Гог на одном ухе не остановился бы.

Мне симпатичен Жиль Делез. Как мужчина, конечно же. Я считаю, что это единственный нормальный алкосерфер, не какая-нибудь матрешка на продажу типа Чарльза Буковски — пил ярко, беспробудно, писал крепко. Вообще мне нравится думать, что вместо него рукой по бумаге водила "белая горячка" — по крайней мере, это многое бы объяснило: и "машинерию желаний", и "тело без органов". Кстати, у него был астральный брат на темной стороне луны — Евгений Головин. Второй, правда, был больше по Дионису и вину, но на лицо вылитый Бельмондо, и слог почти французский: легкий, изящный и парадоксальный.

Обращали внимание, каким водочным нонконформизмом щеголяет первый сезон "Улиц разбитых фонарей"? Если не брезгуете пройтись по самым злачным закоулкам панк-культуры, то настоятельно рекомендую окунуться в этот удивительный, но совершенно не исследованный интеллектуалами мир "нищего нуара": капитан Ларин с видом умирающего онкобольного и Казанова а-ля Алек Болдуин из фильма "Тень" ныряют прямо на дно граненого стакана, чтобы распутать очередное громкое дело под чарующий оммаж Анджело Бадаламенти. И самое интересное, что пока в кадре опера не разливают "белую", то дела не двигаются вообще. Пожалуй, это лучшее, что я видел по теме.

Секс под алкоголем — это вообще единственный приемлемый вариант. Ума не приложу, как этой гадостью люди умудряются заниматься на трезвую голову.

Читайте также: Искусство выпивать: Рекламщик Кирилл Чичкан.